Сверхскорость - Страница 20

- Очень просто. Ему жаль времени. Он говорит - и я отчасти с ним согласна - какая разница? Теперь у нас нет Сверхскорости, так что надо приспосабливаться к жизни без нее. Я и сама не любительница копаться в прошлом, а уж Дункан Уэст как никто другой живет только сегодняшним днем. За это он мне и нравится. Он здесь в настоящем.

- А где, кстати, он сам? - До меня вдруг дошло, что его нет в доме.

- Ушел, как только убедился, что я под надежной охраной. Он сказал, что бы там ни было вчера, а сегодня ему надо зарабатывать на хлеб.

Все время, пока мы говорили, мать внимательно изучала черную пластинку, пытаясь нажать углубления в разных сочетаниях.

- Вот! - сказала она наконец. - Вот как она работает.

Я наклонился поближе. Никакого намека на красивую трехмерную игру огоньков, что я видел в лодке, зато на темной поверхности высветился ряд цифр и обозначились круглые пятна.

- Как ты это сделала?

- Я ее только включила. Она, наверное, была защищена от случайного срабатывания. Чтобы включить ее, надо нажать одновременно сюда, сюда и сюда. Видишь?

Три пальца одновременно надавили на пластинку. Цифры исчезли, осталась только ровная черная поверхность. Стоило матери надавить еще раз, цифры появились снова.

- Но что это такое? - спросил я.

- Не знаю точно, но мне кажется, это что-то вроде калькулятора. Так или иначе, трудно поверить, что прошлой ночью они искали именно эту штуку. Держи, - она протянула ее мне. - Теперь, когда Пэдди Эндертон умер, у тебя на нее больше прав, чем у кого бы то ни было.

Она встала.

- Ладно. Займись пока разборкой своей комнаты и комнаты, где жил Эндертон. Постарайся привести их в порядок. Складывай все, что принадлежало мистеру Эндертону, отдельно. Потом вынесешь это на лестницу. Когда разберешься с его барахлом и решишь передохнуть, можешь возиться с этим калькулятором.

- Ночью это был не просто калькулятор. - И тут я сообразил, что красивые огоньки были дисплеем. Странным, но дисплеем. То, что я держал в руках, вполне могло быть и калькулятором. Или чем угодно еще.

- Как ты думаешь, дядя Дункан сможет заставить эту штуку работать?

- Поговори с ним, хотя нет, не думаю. Что бы это ни было, наверняка это микроэлектроника. Его недостаточно просто встряхнуть.

Встряхнуть.

Это замечательно характеризовало талант Дункана Уэста, хоть и не полностью объясняло его. Слава его гремела по всему южному побережью озера Шилин, где он пробавлялся (и неплохо), починяя любые механические устройства, вышедшие из строя. Мне приходилось видеть машины, которых притаскивали к нашему дому на буксире отчаявшиеся, проклинавшие все на свете владельцы, а час спустя они уезжали прочь своим ходом - после того, как Лункам поколдовал над механическими потрохами их драндулетов.

Иногда это было не так быстро и легко. Я помню, как после обеда он засиживался за столом над сломанными часами. Утром, когда я вставал к завтраку, весь стол был завален винтиками и колесиками, а дядя Дункан сидел над ними все в той же позе. Как сказала мать, он был весь в настоящем; возможно, поэтому точное время так волновало его. Как правило, где-нибудь к полудню все винтики и колесики бывали собраны воедино, и дядя Дункан, уходя, уносил с собою идеально работающие часы.

Я посидел у окна, ломая голову над загадкой Пэдди Эндертона, и решил, что меня и самого не вредно было бы встряхнуть. Мать просила убраться в комнате, но, разумеется, я об этом тут же забыл. Слишком уж тянула меня к себе эта загадочная черная пластинка. Включать и выключать ее оказалось проще простого - после того, как мне это показали. Ненамного сложнее было использовать ее как обычный калькулятор. Для этого достаточно было найти точки, соответствующие арифметическим действиям.

Но ведь этим ее возможности не ограничивались! Целых три ряда углублений были предназначены неизвестно для чего. Поэтому я продолжал свою работу - если только так можно назвать то бессистемное (и безрезультатное) тыканье пальцами - еще несколько часов.

Один раз за это время в комнату заглянула мать. Как ни странно, она вышла, не сказав ни слова.

В конце концов мои усилия увенчались-таки успехом, хотя моей заслуги в этом нет ни капельки. Все знают шутку об обезьяне, которая если дать ей пишущую машинку и неограниченное время, настучит шедевр. Примерно то же имело место и со мной. Я наткнулся на сочетание, с моей точки зрения ничем не отличавшееся от других. Внезапно пластинка исчезла, а воздух передо мной наполнился крошечными разноцветными светящимися точками.

Я бестолково таращился на них, одновременно пытаясь вспомнить, что же именно я сделал. Два обстоятельства были мне ясны с самого начала. Во-первых, это не совсем то, что сотворил Пэдди Эндертон ночью. Эти огоньки не двигались. Во-вторых, хотя поверхность пластинки сделалась почти невидимой, как бы растворившись в дымке, я продолжал видеть цифры.

Это была мучительная минута. С одной стороны, я должен проверить, верно ли я запомнил сочетание "кнопок" с тем, чтобы в любой момент воспроизвести объемное изображение, с другой - я отчаянно боялся выключить эту штуку. А вдруг я не смогу включить ее снова?

Наверное, лучше всего было бы пойти к матери и показать ей, чего я добился. Даже если я не смогу повторно воспроизвести картинку, это было бы уже неплохо.

Вместо этого я выключил дисплей.

Следующие полминуты я, задыхаясь от волнения, проделывал все необходимые операции, пока воздух над пластинкой вновь не наполнился светящимися точками.

Я повторил это еще три раза и записал последовательность операций. Только после этого я занялся самими огоньками.